Комиссию не интересовали мелочи, не интересовало, что в отделении реанимации нет соды и физраствора, зато есть неистребимая микрофлора, вывести которую можно только напалмом. Никого не интересовало, что больные лежат на каталках и топчанах (это в реанимации), а на отделениях иногда просто сидят на стуле, ожидая своей койки. Интересовали вещи более серьезные. Тех врачей, что удалось отловить, спрашивали про какие-то алгоритмы, меня спросили, пользуемся ли мы какими-то триажными таблицами при маршрутизации? Я признался, что и слов-то таких не знаю, что во французском не силен, и до сих пор уверен, что Иль-де-Ботэ, это обувной магазин. В общем всех, кто не смог спрятаться, попался на глаза комиссии, и не смог ответить на вопросы, лишены стимулирующих выплат. И это правильно, потому что прятаться тоже надо уметь. Например, найдя на хирургическом отделении какого-то гоблина с застарелым фимозом, хирурги втроем (!) несколько часов делали ему обрезание. Случай был не простой. Анестезиологическое пособие обеспечивали два анестезиолога и вся дежурная смена анестезисток. При том, что операция шла под местной анестезией.
На работе трагедия, больница не получила какую-то лицензию.…: funus_festus — ЖЖ
Journal information