И вот вопрос вопросов: что же именно построил к своей круглой дате юбиляр? С одной стороны, ответ вроде бы очевиден — империю пропаганды. С другой стороны, направление мысли, влияющее на сознание миллионов, — уж точно нечто более содержательное, чем длящаяся повседневность топтунов в телестудиях. Пока я блуждала в поисках дефиниций, неожиданно на помощь пришел Дмитрий Киселев.
Он озаботился засильем шмурдяка в России. Именно это слово годится для описания нового этапа промывания мозгов, которое уместно назвать идеологическим шмурдяком.
Ровно накануне юбилея босса он разразился документальным проектом «Кино про вино», снабдив его по-зюгановски звонким слоганом: «Хватит травить народ». Разоблачительный пафос штатного испепелителя был направлен не на Украину с Америкой и даже не на геев с либералами, а на шмурдяк, то есть бормотуху. Киселев отдал дань Льву Голицыну — тот более века назад произвел в Новом Свете шампанское, покорившее мир. Эту нишу сегодня, судя по контексту, и решил занять Дмитрий Константинович, знатный коктебельский винодел. Свой фильм он предварительно показал в Госдуме, а за день до телепремьеры лично возглавил Союз виноделов и виноградарей России. Говорю об этом не к тому, чтобы порассуждать об относительно новом тренде государственного ТВ — убеждениях, порожденных корыстью. Напротив, я благодарна Киселеву за его шмурдячные откровения.
Шмурдяк — главное слово текущего момента. Не пропаганда, а идеологический суррогат сегодня правит бал. Первая замешана хотя бы на капле правды, второй не нуждается ни в чем, кроме эмоций, переходящих в истерику. Для того чтобы лучше понять предмет разговора, обратимся к выпуску программы Соловьева, случившемуся аккурат в день рождения Добродеева. Трудно сказать, насколько оценил изящный подарок Олег Борисович, профессиональный историк. Ведь почтенная публика с напором атомного ледокола вторглась в важнейшие исторические категории — Сталин, Гитлер, Венедиктов с легким вкраплением Гозмана.
Высочайший гнев Соловьева вызвал журнал «Дилетант», на обложке которого размещена карикатура на Гитлера со Сталиным в свадебной фате. Ведущий легко преодолел верхнее «до», сразу настаивая на диверсии вкупе с историческим вредительством. Он жаждал немедленного издания закона, запрещающего уравнивать Сталина с Гитлером. Тут-то в студии и зареяла тень Венедиктова. Поскольку о самом журнале больше не было сказано ни слова, оставалось только следить за полетом репрессивных фантазий спикеров. Все дружно метнулись к спасительному Уголовному Кодексу. Третьяков заявил о предательстве интересов своей страны, но дальше всех в понимании сути продвинулся Борис Якеменко. Он с отважностью Фрейда нырнул в пучины психоанализа, и ему открылись бездны венедиктовской подкорки.
Главный редактор «Эха Москвы» потому так нападает на Сталина, уверен Якеменко, что понимает — живи он в 30-е годы, первым бы стучал на соседей и друзей.
Было интересно наблюдать за Соловьевым. Я давно не давала себе труд окунуться в его творчество на долгих почти четыре часа. Окунулась. Поняла, что для великой державы нет врага страшнее, чем либералы в целом и Венедиктов в частности. Кажется, даже укрофашисты и бандеровцы бледнеют на этом чудовищном фоне. Ближе к утру эксперты принялись пугать зрителей, страдающих бессонницей, наступлением идеологических фронтов (разумеется, с либеральным уклоном). Запах шмурдяка (у словесного шмурдяка тоже есть запах) становился все ощутимее. Когда векторы потенциальных репрессий были обозначены, Соловьев заметно обмяк в преддверии апофеоза. Затем с усилием сделал последний рывок — заговорил о пропаганде. Требовалась ударная фраза, и она последовала. Соловьев объявил себя и своих единомышленников наследниками Левитана, а тех, остальных, — наследниками Геббельса. Подробный перечень остальных он не уточнил.
С юбилеем Вас, Олег Борисович!
https://www.novayagazeta.ru/articles/2019/10/29/82550-shmurdyak
Journal information